На этот раз речь пойдёт о финальном пункте нашей абхазской поездки – посёлке Цандрыпш, находящемся у самой границы с Россией. Но начну я свой рассказ ещё издали – из поезда, на котором мы добирались туда из Нового Афона. Да и вообще – в этом посте будет больше слов, чем фотографий, так как многое по разным причинам не попало в кадр.
Итак, сцена первая. Мы сидим в вагоне поезда. Поезд тормозит, машинист не переставая кому-то сигналит. Мы доедаем оставшиеся у нас мандарины и пытаемся угадать, кто же там такой упрямый стоит на путях и не уходит (вспоминается соответствующая сцена из фильма с последующим ограблением поезда). Наконец поезд замедляется до скорости пешехода, машинист перестаёт сигналить. Проходит минута – и мы видим бегущих параллельно нашему поезду лошадей, и кроме них – никого. Выходит, здешние лошади, как и новоафонские коровы, живут своей собственной вольной жизнью, пока однажды, прекрасным абхазским утром, не повстречаются лоб-в-лоб с поездом Москва-Сухум.
Когда мы подъезжали к Цандрыпшу, над морем, слева по ходу поезда, ярко-оранжевым пламенем горел закат – почти такой же впечатляющий, как и на фотографиях из предыдущего абхазского поста, и мы надеялись застать его финальную часть уже стоя на вокзале. Но как только наш поезд въехал в Цандрыпш – закат оказался скрыт от нас домами и деревьями.
Вынужден взять назад свои слова о том, что все вокзалы в Абхазии заброшены. Нет – вокзал станции Цандрыпш совсем недавно отремонтирован, и потому очень неплохо смотрится.
Пока мы шли от вокзала к гостинице, совсем стемнело. По пути перед нами остановилась машина, её водитель предложил подбросить нас (бесплатно), если нам по пути. Мы отказались (тем более, что на тот момент большая часть пути была уже пройдена).
В Цандрыпше, как и в любом другом курортном посёлке, довольно много всевозможных кафе для туристов, но в это время года большинство из них закрыты. Более того, если вы приехали сюда после пяти вечера – закрыто здесь окажется практически всё. В итоге, после некоторых поисков, мы всё же нашли аж целых два работающих кафе, в одном из которых и поужинали. В связи с этим сразу вспомнилось наше пребывание в Коктебеле примерно в это же время года, где было закрыто абсолютно всё, кроме музея Максимилиана Волошина, а на улицах посёлка за весь день мы повстречали только двух человек, один из которых предложил нам грибы (да-да, именно те, о которых вы подумали).
Теперь о гостинице. Когда мы её бронировали (через Booking.com), это выглядело именно как небольшая гостиница с рестораном. Когда же мы пришли по адресу, то обнаружили там частный дом и двор с металлическими воротами, на которых написано «Сдаются комнаты», а ресторан, конечно же, был закрыт. Хозяева дома удивились нашему появлению, сказав, что о брони они ничего не знали, но впустили нас и провели во двор. Во дворе под большим навесом стоял стол, за которым сидела компания людей с явно армянской внешностью (ах да, чуть не забыл: Цандрыпш – это посёлок, населённый преимущественно армянами – потомками тех, кто приехал сюда с турецкой территории в годы геноцида). Поприветствовав компанию за столом, мы обошли дом сзади, где оказалось ещё одно небольшое строение, представлявшее собой как раз-таки мини-гостиницу. И мы стали единственными на сегодня её жильцами. Хозяйка мини-гостиницы предложила приготовить нам ужин, но мы отказались (ведь мы пришли сюда прямиком из кафе). Пожелав нам приятного отдыха, она удалилась.
Утром – просыпаемся и, вспомнив, кто мы и где мы, вручаем ключ хозяйке мини-гостиницы и уходим гулять. С собой у нас есть мандарины, хорошее настроение и желание где-нибудь позавтракать. Но позавтракать в Цандрыпше в десять утра нам не удалось – как ни удивительно, но в это время посёлок ещё спит, всё закрыто, а на улицах, кроме нас, никого. Хотя, впрочем, не совсем так – там были лошади. Не знаю, те самые или какие-то другие, но они свободно гуляли по улице недалеко от железнодорожного переезда, а одна из них с громким ржанием забежала на неработающую заправку (вот не знаю, почему-то в тот момент мне оказалось лень доставать фотокамеру, хотя теперь я об этом сильно жалею).
Пройдя мимо тех лошадей и попав в западную часть посёлка, мы достигли первой из двух достопримечательностей Цандрыпша – руин византийского храма VI века.
Этот храм был построен в годы правления византийского императора Юстиниана I вскоре после принятия абхазами христианства (а произошло это примерно в 540 году). В те времена христианство из просто религии, которая ещё недавно являлась чем-то запретным, наказуемым и даже смертельно-опасным (вспомним, хотя бы, того же Симона Кананита), превратилась в геополитический инструмент, а потому интерес здешнего населения к христианству немедленно был поддержан византийцами. Так на Черноморском побережье Кавказа появился этот храм – самое крупное и сложное в архитектурном плане строение VI века на территории нынешней Абхазии.
Изначально храм представлял собой трёхнефную базилику с деревянным перекрытием, интерьеры которой были украшены мрамором. После большой реконструкции VIII-IX веков храм лишился мраморной отделки, но обрёл каменные своды вместо деревянного потолка. Вторая реконструкция произошла в X-XI веках – тогда к храму был пристроен вестибюль, а внутри появился новый кирпичный пол. Ещё здесь имелись крещальня с отдельным входом и мемориальная часовня.
Считается, что, возможно, именно здесь располагалась первая в Абхазии епископская кафедра.
Несмотря на общую руинированность, здесь, прямо под открытым небом, стихийно расставлены иконы и горят свечи. Выходит, по прошествии пятнадцати веков, даже с обвалившейся крышей этот храм, ровесник абхазского христианства, по-прежнему продолжает функционировать.
Побродив вокруг храма, выходим к морскому берегу. При себе у нас имеется пакет с мандаринами, которым суждено стать нашим сегодняшним завтраком (ничего другого у нас с собой нет, а все магазины здесь по-прежнему закрыты), потому – находим на берегу подходящее бревно, располагаемся на нём и устраиваем этот утренний пир на пустом пляже.
Доев мандарины (наконец они закончились!!!), просто сидим на бревне и созерцаем эти морские пейзажи. Спешить нам некуда, да и сонная атмосфера этого места сама по себе располагает к такому времяпровождению.
Если вы воспринимаете окружающий мир именно как созерцатель, то мир обязательно вас за это вознаградит чем-нибудь этаким. А потому очень скоро мы заметили вдали торчащие из воды спинные плавники, а потом – и периодически выныривавшие из морской поверхности массивные тела. Дельфины!
Их было много. Они плыли большой группой почти у самого горизонта – так, что глазами они ещё видны, а вот заснять… (и вот тут я очень сильно пожалел, что не взял с собой телеобъектив с фотоприкладом – всё это изрядно весит, но ради таких случаев можно и потерпеть).
Но за то имевшейся у меня с собой оптики хватило, чтобы достать эту чомгу.
Крупнее. Кстати, второе название этой птицы – большая поганка (говорят, что название придумано охотниками из-за её очень невкусного мяса).
Потом на пляже, кроме нас, появились ещё двое: человек с собакой и бабка, собиравшая вдоль берега какие-то палки. Похоже, этот сонный посёлок начал понемногу просыпаться, а это значит, что, возможно, теперь мы наконец найдём здесь какое-нибудь работающее кафе (ведь на одних только мандаринах мы далеко не уедем).
Проходя мимо переезда отмечаем, что лошадей здесь уже нет – за это время они успели уйти куда-то по своим лошадиным делам.
Дело шло к полудню. Мы прошли мимо многочисленных неработающих кафе, реклама которых предлагает нам отведать все блюда абхазской и армянской кухни, и даже продегустировать домашнее вино. Прошли мимо небольшого рыночка, который только сейчас, около полудня, начал оживать. И наконец оказались возле тех двух кафе, в одном из которых мы вчера поужинали. И – о чудо – они оба открыты!
На этот раз для разнообразия решили опробовать второе кафе. Оно оказалось немного странным, состоящим из нескольких отдельно стоящих отапливаемых кабинок во дворе и рассчитанным главным образом на местных жителей (не на туристов), а меню здесь существует исключительно в устном изложении официантки. Впрочем, нас это вполне устраивает. А пока мы обедаем, углубимся в давнюю историю этого посёлка.
А история его началась ещё во времена античности. До VI века Цандрыпш являлся столицей княжества Санигия, которое тянулось вдоль всего побережья от реки Хоста (Сочи) и до реки Жвава-Квара (Гагра). Правили этим княжеством представители рода Цанба (и, кстати, именно от этой фамилии произошло название этого посёлка, которое можно примерно перевести как «Селение Цандов»). В VI веке княжество было поглощено соседней Абазгией (так раньше называлась Абхазия), тогда ещё зависимой от Византии, и это событие как раз совпало по времени с принятием абазгами христианства. Дальше в течение многих веков Цандрыпш сохранял за собой статус центра исторической провинции Садзен (Малой Абхазии). В 1867 году рядом с посёлком было основано русское поселение Пиленково (по имени начальника Черноморского округа генерала Д. В. Пиленко), впоследствии слившееся с Цандрыпшем. В 1915 году, как я уже писал, посёлок принял армянских переселенцев с турецкой территории, потомки которых теперь составляют большинство населения Цандрыпша. В советские годы посёлок несколько раз менял название, но после Грузино-абхазской войны наконец обрёл своё историческое название.
А теперь наш путь лежит на юго-восток, ко второй достопримечательности этого посёлка. По пути к ней пересекаем по мосту реку Хашупсе, делящую Цандрыпш на две половины.
Местные котеги.
По пути наше внимание привлекает этот необычный пешеходный мост через дорогу.
Оказалось, что этот мост соединяет между собой две территории бывшей базы отдыха фабрики «Донской табак». Это – как раз одно из строений базы отдыха.
Заросли бамбука, прилегающие к базе отдыха.
А вот и вторая территория – с беседками, которые имеют довольно заброшенный вид. А там, за кипарисами, находится перрон станции Цандрыпш, и как раз эти кипарисы стали первым, что я увидел на территории Абхазии в окне поезда.
Проникнуть к беседкам не составило труда, а потому – поднимаемся на этот полузаброшенный мост.
Вид сверху.
Пихта? Или нет?… Шишка – как у пихты, а хвоя – пучками, как у лиственницы…
А мы тем временем уже приближаемся к цели нашей прогулки. Спускаемся вниз, переходим через железную дорогу, и обнаруживаем там вот это. Насчёт указателя на Сочи – не буду спорить, а вот насчёт Багдада… Да, он действительно в той стороне, но по этим рельсам до него доехать никак не получится, ибо они идут только до Очамчиры. Корректность же третьего указателя мы проверять не стали ;)
А вот и то, что мы искали – Белые скалы – единственный на Черноморском побережья Кавказа выход в море голого известняка.
Наиболее красиво выглядит скала в самом низу – там, где она отполирована до блеска прибоем.
Наверное, это – самый лучший способ времяпровождения в Цандрыпше.
Кстати, мы были далеко не единственными посетителями этой скалы. Здесь были и местные, пришедшие сюда с бутылкой шампанского, чтобы отпраздновать наступившее Рождество, были и туристы, которых, как и нас, каким-то ветром занесло сюда посреди зимы. Словом, место это довольно популярно.
Впрочем, долго сидеть на камнях зимой – занятие на любителя, так что начинаем потихоньку продвигаться по пляжу в сторону вокзала.
Где-то по пути.
А вот и вокзал. Остаётся только дождаться поезда и успеть погрузиться в него до того, как начнётся пограничный контроль (он происходит именно здесь, на станции Цандрыпш – последней остановке поезда перед российско-абхазской границей), и – чуть менее, чем через двое суток мы уже будем дома.
Ну а если вы дочитали этот пост до конца – то вот вам бонус:
Помните, в самом первом абхазском посте я писал о той спешке, с которой действуют абхазские пограничники при проверке документов у пассажиров поезда? Ну так вот, здесь, на станции Цандрыпш мы случайно выяснили причину этой спешки. Сядьте поустойчивей и не упадите со стула. Готовы?
Итак, на пограничном пункте станции Цандрыпш работают всего два пограничника. Два! Один из них действует начиная с головы поезда, другой – с хвоста, а в середине они встречаются.
Ну а теперь – простая математика. Итак, в нашем поезде всего шестнадцать вагонов (то есть, по восемь вагонов на пограничника). Стоянка поезда – тридцать минут. Выходит, что на проверку каждого вагона у пограничника – в среднем по три минуты и сорок пять секунд, причём за это время он должен ещё и успеть пройти через тамбур в следующий вагон. В каждом вагоне – от тридцати шести и до пятидесяти четырёх пассажирских мест. Получается – страшно сказать – от трёх до пяти секунд на пассажира, то есть абхазские пограничники вынуждены действовать буквально молниеносно. Максимум, что они могут успеть за эти секунды – заметить или не заметить у вас в руках предмет, похожий на паспорт.
Ещё – все мы знаем, что на пограничном пункте должны быть специально обученные собаки. И – да, они действительно здесь есть, но только бродячие (они бегали вокруг нас небольшой стайкой пока мы ждали поезд на перроне).
This entry was originally posted at https://pilottttt.dreamwidth.org/380150.html.
Journal information